Вопросы градостроительства и сохранения исторического ядра городов еще до недавнего времени были в ведении реставраторов, архитекторов-реставраторов. Именно они отвечали за исторический облик Владимира, Суздаля, Мурома, Юрьев-Польского и т.д. Градостроительство, новый генплан Владимира – эти темы стали особенно больными в последнее время. Почетный гражданин города, именитый реставратор и архитектор Игорь Александрович Столетов, участвовавший в спасении его исторического ядра, считает, что сегодня здесь царят архитектурная бессистемность, анархия и хаос.
Многоэтажки в центр не пустили
- Игорь Александрович, многочисленные памятники архитектуры являются непосредственной частью современной жизни Владимира. Три из них находятся под эгидой ЮНЕСКО. Требует ли архитектурное наследие прошлого особого отношения к градостроительству?
- Вопрос полностью справедлив. Сегодня мы находимся на таком этапе развития нашей истории, в том числе и культуры, когда в деле охраны и реставрации архитектурного наследия далеко не все благополучно. Из разных концов страны постоянно поступает информация: где-то снесли великолепный памятник архитектуры, где-то его застроили так, что он полностью утратил свое значение, где-то его отреставрировали крайне не профессионально и он погиб. Скажем, недавно в Сибири, ради возведения современного многоэтажного дома за одну ночь снесли рядом стоявший памятник. И это повсюду. К сожалению, и владимирская земля не избежала подобного процесса. Заинтересованность и общества, и государства в сохранении и уникальных памятников, и исторической среды тех городов, в которых она еще существует, сегодня находится на очень низком уровне.
В кратчайшие сроки многие русские города потеряли по разным причинам великолепную среду, окружавшую некогда их памятники, и изменили свой облик. В семидесятые годы большинство из них просто из-за неграмотной градостроительной политики утратили архитектурное наследие прошлого. Например, Тула, в какой-то степени – Рязань, в какой-то — Ярославль. В этом отношении Владимиру тоже грозили серьезные неприятности. Тридцать лет назад был разработан, согласован, учрежден и пущен в производство проект реконструкции исторического центра, который хотели полностью снести и заменить пяти-девятиэтажными панельными домами. Нависла страшная угроза. Необходимо было реагировать молниеносно, потому что строили тогда очень быстро. Одно промедление, и последствия новой градостроительной политики стали бы необратимыми не только для исторической среды города, но и для всех памятников, в ней находящихся.
- И все же Вам удалось отстоять исторический центр города.
- У владимирских архитекторов есть возможность работать с историческим ядром. В отличие от архитекторов многих других старинных городов России. И здесь положение Владимира не только уникально, но и ответственно. Это надо понимать. Мы одни из тех, кто еще имеет возможность сохранять.
- Однако условия сохранения исторического ядра тоже влияют на облик города.
- В деле сохранения архитектурного наследия и исторического ядра города я бы выделил два подхода. Одни относятся к памятнику просто на уровне тактики, не касаясь окружающей его среды. Это бытующий сегодня уровень реставрации. Конечно, здесь иногда и к памятнику, и к научному обоснованию реставрационных работ, и к окружению могут быть внимательнее.
Другие относятся к памятнику на уровне философии. Это, так сказать, глобальный уровень, который чрезвычайно важен в деле сохранения исторического ядра и архитектурного наследия. Думаю, в деле подлинной работы с памятниками русского Средневековья, которых не так много осталось, данный подход – единственно верный. На другом уровне нельзя работать. Сегодня мы теряем значительное число исторических памятников, в том числе и уникальных, именно потому что относимся к ним, простите за выражение, как к штукам. Убежден: отношение к памятнику как к отдельному экспонату, изолированному от остального мира - преступление. Это губительно в целом для города.
- Значит, в деле градостроительства и реставрации памятник, его окружение и историческое ядро – неразделимы?
- В 70-80 годах прошлого века владимирские реставраторы занимались не только изучением памятников архитектуры, но и исследованиями природной и историко-архитектурной окружающей среды. Нельзя, например, представить церковь Покрова-на-Нерли не на заповедном лугу, а в каком-то другом окружении. Здесь уникальны и сам памятник, и та среда, где он находится. Не являются исключениями и Владимирские белокаменные церкви. Успенский собор не мыслим без великолепного склона к реке Клязьма, без дивных, бесценных для города заклязьменских далей, которые надо всеми силами сохранять и беречь. Только в данной конкретной среде, в конкретном ландшафте и архитектурном окружении могли возникнуть и существовать Владимирские храмы. И, безусловно, они не могут не диктовать в какой-то степени развитие окружающей их исторической среды. Это касается и Суздаля, и других городов. Когда-то владимирские реставраторы и архитекторы именно так подходили к вопросам градостроительства и сохранения архитектурного наследия.
Градостроительные «ошибки» становятся тенденцией
- Как бы Вы оценили сегодня уровень сохранения исторического ядра Владимира?
- Главное и принципиальное преимущество развития Владимира, и настоящего, и будущего, - то, что удалось избежать катастрофы застройки исторического ядра Владимира панельными многоэтажными домами. И на этом вот уже более тридцати лет базируется работа с историческим центром. Не только на уровне реставрационной деятельности, но и самой исторической среды, чрезвычайно важной. Сегодня, в целом, ситуация достаточно терпимая. Но есть очень тревожные тенденции, связанные с новым генеральным планом, который очень рыхло отнесся к уже упомянутым мною позициям. И как единственный на сегодня градостроительный документ, служащий опорой и для городских властей, и для архитекторов, он дает очень большой диапазон для ошибочных, непоправимых решений.
Кроме того, на одном из официальных совещаний я услышал заявление архитектурных лидеров города Владимира о том, что появление нового градостроительного документа аннулирует все предыдущие. А значит, аннулирует проект реконструкции исторического ядра, который все-таки был философским и регулирующим блоком в деле градостроительства. Он вызывал споры, его можно было обсуждать. Но все-таки здесь присутствовала совершенно четкая основа, регламентирующая политику градостроительства. И если новый план ее оставляет за кадром, то ошибки и грубейшие нарушения в этой сфере станут вполне реальными.
- Есть ли уже сейчас примеры таких нарушений?
- Скажем, пример первых подобных ошибок – дом 34б по улице Б.Нижегородская, напротив винного завода, на валу двенадцатого века. Там стояла маленькая плохенькая котельная. Ее реконструировали так, что на валу, который уже сам по себе – памятник архитектуры и на котором нельзя строить, появилось трехэтажное офисное здание. Все документы, существовавшие до принятия нового генерального плана, да и сам план говорят, что на древних валах 12 века нельзя ничего возводить. Как это происходит? Я не понимаю. Это недопустимо. И если у нас возникают дома, подобные этому, значит теперь, следуя логике городских архитекторов, во Владимире можно строить все, что угодно. Ни с чем не согласовываясь.
Второй пример – строение за бывшим кинотеатром «Мир». Тоже вблизи исторического вала, выходящего на бывшую Лыбедь, - строится совершенно дикий дом, который не имел права как проект подобного рода пройти через архитектурные советы. Если он не проходил через советы, то это уголовно наказуемое строительство, ставшее уже тенденцией. А значит, пока ни о каких проблемах истинного сохранения исторического ядра вообще и речи быть не может.
- Строительство объездных магистралей вокруг исторического ядра – тоже вопрос принципиальный?
- Мне совершенно не понятно, откуда и на каком основании появляется идея реконструкции ресторана «Нерль» с пристройкой к нему, уже согласованная на определенном уровне с городским управлением архитектуры и строительства. Вопреки всем позициям, на которых мы пытались сохранять центр Владимира последние сорок лет. Вопреки всему.
Во-первых, там и древние валы и древние рвы. Они должны охраняться как планировочная структура древнего Владимира. Во-вторых, мы все отчетливо видим, что творится с транспортной ситуацией в центре. Еще немного, и город просто захлебнется. Через маленький центр, где должен проезжать минимум машин, едет весь транспорт городского уровня, которому там вообще делать нечего. Это одна из вопиющих проблем. И главный выход здесь, конечно, - введение обходных магистралей. Так называемой Лыбедской магистрали с ландшафтной зоной от улицы Луначарского до валов и дорогой в ней. И южной объездной, которая заложена и даже подтверждена генпланом. Но, к сожалению, их развитие и строительство идут необъяснимо медленно.
- Значит, коллапс с транспортной системой в центре города в ближайшее время обеспечен?
- Да. Место бывшего ресторана «Нерль» - один из путей решения транспортной проблемы города. Там должна быть такая же развязка транспортной системы, как около бывшего Дома пионеров, у Ерофеевского спуска. Она необходима и абсолютно логична по своему историзму, и не только сохраняет, но и возрождает исторический план города. С наличием этих двух магистралей и двух поперечных дорог проблемы центра были бы решены.
Считаю, что въезд в город историческим путем должен лимитироваться пропусками.
Философия города
- Очень любил и люблю город. Здесь нет места, где бы я многократно не был. Владимир для меня родной. Многие из его уголков – неотъемлемая часть меня. Может, в другом городе я был бы совсем другим человек. С особым трепетом отношусь к небольшим городам. Для меня всегда счастье погулять по Костроме, Ярославлю, Плесу, Гороховцу. Они полны душевности и русскости. В этом их особенность, уникальность. Русские памятники, особенно такие, как в Суздале, полны человечности. Зодчие, создававшие архитектурную среду Суздаля, выражали в строительстве храмов свою душу. Писали не все. Иконопись тоже была не всем доступна. А вот возведение храма являлось всеобщим делом. В памятниках Владимиро-Суздальской Руси — душа человека. Они все разные. Скажем, энергетика конкретной группы людей просто вложена в конкретную церковь.
Убежден: в Суздаль едут не только ради музейных экспозиций, ради отдыха и впечатлений, но и ради того, чтобы подспудно окунуться в атмосферу памятников средневековья, излучающих ее, наполняющих ею весь город.
- В итоге, появление в этом пространстве строений, чуждых по стилистике атмосфере города, разрушают его?
- Да. И уже совершены очень болезненные ошибки. Они, как ложка дегтя в бочке меда, уничтожают особенную атмосферу города. А для этого достаточно одной архитектурной мерзости, одного дома, построенного неверно в историческом пространстве Суздаля.
В философии сохранения исторического ядра Владимира или Суздаля главную разрушающую роль могут сыграть даже не архитектурные фасады, а размеры строений. Вот что убийственно. Да, окна, наличники — чрезвычайно важно. Но в нынешних условиях, когда вопрос сохранения исторического центра города стоит очень остро, это не самая страшная проблема.
- Видовые зоны города также являются частью исторического ядра?
- Есть и здесь вопросы. Испорченная Лыбедская магистраль — это катастрофа. Она должна была стать великолепной ландшафтной зоной от улицы Луначарского до верхней бровки валов. А в этой части Владимира умудрились возвести огромные дома, которые здесь не допустимы. Все склоны валов застроили высотками, что ни по каким законам не проходит.
В последние годы восьмидесятых мы разработали проекты реконструкции исторических зон городов Владимирской области. Начиная с самого Владимира. И в областном центре этот план существует и не может быть аннулирован. О чем мы постоянно напоминаем. Иначе невозможно будет ориентироваться в архитектурной и исторической среде города, и любой окажется правым, когда возведет, скажем, пятиэтажный особняк в зоне памятников Средневековья.
Мы проводили анализ истории возникновения, формирования и развития города. На этой основе создавали проект его реконструкции и перехода в будущее. Современные проектировщики так не работают. Они ориентируются на моду. А суть города, его организм и историческая среда их совершенно не волнуют.
- Значит, строительство в городе идет вразрез с условиями сохранением наследия Средневековья?
- Если мы хотим иметь Владимир как жемчужину древнерусской архитектуры, включающую и уникальные памятники, значит, безоговорочно, необходимо сохранять и холм, на котором он стоит, и валы двенадцатого века, составляющие один из городских фасадов. В нашем проекте реконструкции города зоны регулируемой застройки начинались уже с улицы Мира.
Другой городской фасад – со стороны Клязьмы – считается главным. Он еще более уникален. Без него исторического ядра просто-напросто не существует. Пойма – его неотъемлемая часть, на которую сейчас многие претендуют. Например, существует план по организации здесь аквапарка. Во-первых – глупость. Во-вторых – постройки. А в этой пойме достаточно возвести два дома, и мы можем в скором времени получить свою заклязьменскую Рублевку. Владимир как древнерусский город погибнет. Не о чем тогда будет говорить. Угроза на сегодняшний день очень реальна.
Кроме того, безобразно обстоит дело с застройкой микрорайона Заклязьменский, бывшего совхоза Коммунар. Место удивительное по своим возможностям. Тут мог быть парк, откуда бы открывался уникальный вид на Владимир. Застройка Заклязьменского должна осуществляться именно с учетом этих позиций. А здесь сейчас — беспорядок. Полная архитектурная бессистемность, анархия, хаос. И, в итоге, простите за выражение, архитектурная помойка. Сегодня ничего лучшего наши архитектурные умы не придумали, как по бровке коренного берега поставить шеренгу высоких домов, то есть – ширму, прикрывающую явные архитектурные ошибки. А ведь место – великолепное. Тут уже сегодня, если учитывать незастроенные пустоты, может быть любимый уголок гостей города с уникальной планировочной структурой, с бульварами, с выходами на видовые площадки, с рестораном. Конечно, при условии, что Владимир сохранит свое историческое ядро.
- Возможно, сохранению архитектурного и исторического наследия Средневекового Владимира способствовали бы пешеходные зоны?
- Безусловно, пешеходная улица и пешеходные зоны, особенно в таких городах, как Владимир, - важнейший элемент историзма. Где-то это сделано очень удачно. Скажем, в Саратове, в Нижнем Новгороде. Учреждение пешеходных зон надо приветствовать. Но то, что предлагают устроить во Владимире, я поддержать не могу. Пешеходная зона от владимирских Золотых Ворот до Соборной площади уже сама по себе – грубое нарушение историзма. Объясню, почему.
Главная улица города, проходящая через Золотые Ворота, - часть дороги, ведущей с Запада на Восток, от Парижа до Владивостока. Кроме того, через нее лежал путь воинов Александра Невского. А значит, она важна именно как дорога, но не как пешеходная зона.
Помню 41 год. Эта дорога была еще и дорогой жуткой трагедии. Через нее шла вся Москва: в середине ехали на машинах, по сторонам — на лошадях, вдоль домов из первопрестольной плелись беженцы. Главная улица Владимира - дорога российских слез и побед, и ни в коем случае нельзя делать ее пешеходной.
Идея мастера
- Игорь Александрович, все же трехоконные домики с удобствами на улице – в далеком прошлом. Есть ли у Вас идеи, связанные с развитием облика города?
- Изменения в архитектурном облике города неизбежны. И в этих процессах есть логика. А значит, и в градостроительстве будут появляться новые методы.
У меня есть идеи, которые мне дороги и важны. Во-первых, на архитектурной карте Владимира есть великолепное перпендикулярное главной улице направление, которое помогло бы нам поддержать в должном состоянии фасады города. Оно начинается от Заклязьменского парка, проходит через пойму и через Клязьму, потерявшую, к сожалению, сегодня свое значение реки. А здесь может быть, так сказать, центр общественного единения.
У Клязьмы, под железной дорогой, есть старый тоннель. Так вот, участок от него до водокачки надо привести в порядок и сделать местом водного отдыха. Лавочки поставить. Организовать кабинки. Солнце светит с юга, чистая вода – можно даже купаться. И для того, чтобы горожане могли попасть туда, этот заброшенный тоннель под железной дорогой надо привести в сверкающее состояние, подобно лучшим подземным переходам Москвы. Сделать очень красивым, чтобы от него до кафе «Блинчики» была пешеходная тропка, с интересными видовыми площадками. Этот склон надо спроектировать так, чтобы по нему было приятно подниматься или спускаться. А в его низине, у основания Патриаршего сада, хотят строить два многоэтажных гаража. Подобный генплан данного участка совершенно не допустим. Ведь там, где хотят поставить гаражи, - наиболее удобное место, скажем, для теннисных кортов.
- И Клязьма «заработает» как река?
- Развитие Клязьмы, с ее водными возможностями, с красивейшим туннелем, с выходом на зону мини-спорта и с подъемом на площадку «Блинчиков» позволит не только сохранить исторический центр и Большую Московскую улицу как часть дороги, но и изменит облик города. Сделает его привлекательнее и для жителей, и для гостей. А на месте «Блинчиков» есть смысл поставить часовню, посвященную какому-то важному событию. Здесь, действительно, просится памятный знак, куда можно придти и поклониться.
Екатерина ЦВЕТКОВА.
|
